|
Прекратив забивать голову ерундой, я снова посмотрел на мальчика. С закрытыми глазами, сканируя ауру. Результат был обескураживающим. Его окружало переливчатое, полупрозрачное сияние. Временами — окрашивающееся красным, порой наливающееся густой зеленью, иногда вспыхивающее темно синим цветом. Редкий случай. Несформированная судьба. Расплывчатый потенциал. Мальчик может вырасти большим мерзавцем, может стать добрым и справедливым человеком, а может оказаться никем, пустышкой, каких на самом деле — большинство в мире. Все впереди, как говорится. Подобные ауры обычны у детей до двух трех лет, но у более старших встречаются исчезающе редко. Теперь понятно, почему зов обращен именно на него. Деликатес, что ни говори. Я почувствовал, как рот наполняется слюной. Слишком долго все тянулось, слишком долго… Я смотрел на мальчика, на тонкую шею под шарфом, и проклинал шефа, традиции, ритуалы, все то, из чего складывалась моя работа. Десны зудели, горло ссохлось. У крови горьковато соленый вкус, но эту жажду утолит лишь она. Проклятие! Мальчик соскочил с эскалатора, пробежал по вестибюлю, скрылся за стеклянными дверями. На миг мне стало легче. Замедляя шаг, я вышел следом, краем глаза зафиксировал движение — мальчик нырнул в подземный переход. Он уже бежал, его тащило, влекло навстречу Зову. Быстрее! Подбежав к ларьку, я бросил продавцу две монетки, сказал, стараясь не показывать зубы: — За шесть, с кольцом. Прыщавый парень заторможено — он и сам, похоже, грелся на работе, — подал чекушку. Честно предупредил: — Водка не очень. Не отрава, конечно, «дороховская», но все таки… — Здоровье дороже, — отрезал я. Водка явно была суррогатом, но сейчас меня это устраивало. Одной рукой я содрал колпачок за прикрученное к нему проволочное колечко, другой вытащил сотовый, включил дозвон. У продавца округлились глаза. Сделав на ходу глоток — водка воняла как керосин, а на вкус была еще гаже, явная подделка, за углом разливали, — я побежал к переходу. — Слушаю. Это уже не Лариса. Ночью обычно дежурит Павел. — Говорит Антон. Гостиница «Космос», где то рядом, во дворах. Иду следом. — Бригаду? — в голосе появился интерес. — Да. Я уже разрядил амулет. — Что случилось? Бомж, прикорнувший в середине перехода, протянул руку, будто надеясь, что я отдам ему початую бутылочку. Я пробежал мимо. — Там другое… Быстрее, Павел. — Ребята уже в пути. Я вдруг почувствовал, как челюсти пронзило раскаленной иглой. Ах ты ж, сволочь… — Паша, я за себя не отвечаю, — быстро сказал я, обрывая связь. И остановился перед милицейским нарядом. |