|
— Пожалуй, это последний шанс… — добавил шеф. — Впрочем, решать тебе. Со стеклянным звоном вокруг него возник силовой щит — будто Гесера накрыли кульком из мятого целлофана. Еще ни разу я не видел, чтобы маг применял такие меры защиты от заурядного буйства стихии… Светлана, в развевающемся платье, продолжала рисовать Книгу Судьбы. Егор не шевелился — стоял, будто распятый на невидимом кресте. Может быть, он ничего уже не воспринимал. Что происходит с человеком, когда он лишается старой судьбы и еще не обретает новую? — Гесер, ты собираешься устроить такой тайфун, по сравнению с которым эта буря — ничто… Ветер уже заглушал слова. — Это неизбежно, — ответил Гесер. Он, вроде бы, говорил шепотом, но каждое слово звучало совершенно ясно. — Это — уже свершается. Книгу Судьбы стало видно даже в человеческом мире. Конечно, Светлана не рисовала ее в буквальном смысле, а вытягивала из глубочайших слоев сумрака. Делала копию… любое изменение которой отразится на оригинале. Книга Судьбы казалась муляжом, макетом из пылающих огненных нитей, неподвижно висящим в воздухе. Капли дождя вспыхивали, касаясь ее. Сейчас Светлана начнет менять судьбу Егора. А потом, через десятилетия, Егор изменит судьбу мира. Как всегда — к добру. Как обычно — безуспешно. Меня шатнуло. В один миг, совершенно неожиданно, сильный ветер перешел в ураган. Вокруг творилось что то невообразимое. Я видел, как останавливаются на проспекте машины, прижимаются к обочине — подальше от деревьев. Совершенно беззвучно, рев ветра заглушал грохот, рухнул на перекрестке огромный рекламный щит. Какие то запоздалые фигурки бежали к домам, будто собравшись найти укрытие у стен. Светлана остановилась. Раскаленная точка тлела в ее руке. — Антон… Я едва расслышал голос. — Антон, что мне делать? Скажи! Антон, я должна это сделать? Меловой круг прикрывал ее — наверное, не до конца, с нее едва не срывало одежду, но все таки давал возможность устоять. Все будто исчезло. Я смотрел на нее, на пылающий мелок, уже готовый менять чужую судьбу. Светлана ждала ответа — вот только мне нечего было сказать. Нечего — ибо я сам не знал ответа. Я поднял руки к бушующему небу. И увидел призрачные цветы Силы в своих руках. — Справишься? — сочувственно спросил Завулон. — Буря разыгралась… Его голос был слышен в грохоте урагана столь же отчетливо, как и голос шефа. Гесер вздохнул. Я раскрыл ладони, развернул их к небу — небу, где больше не было звезд, где осталось лишь мельтешение туч, дождевых струй, молний. Это было одно из самых простых заклинаний. Ему учат едва ли не первым. |