|
— В тигра? — Да нет, в тигра ничего, обратно трудно… Но я терпела. Потому что верила шефу, потому что понимала, это правильно. — А сейчас? — Сейчас я счастлива, — с жаром ответила девушка. — Как представляю, чего была бы лишена… чем занималась бы… Травки, заклинания, возня с исковерканным психополем, снятие черных воронок и приворотов… — Кровь, боль, страх, смерть, — в тон сказал я. — Бой на двух трех слоях реальности одновременно. Увернуться от огня, хлебнуть крови, протиснуться сквозь медные трубы. — Это война. — Да, наверное… Но разве именно ты должна быть на передовой? — Кто то ведь должен? И, в конце концов, такого дома у меня бы не было, — Тигренок обвела гостиную рукой. — Сам знаешь, целительством много не заработаешь. Будешь исцелять в полную силу, кто то начнет убивать без остановки… — Хорошо тут, — согласился я. — А ты часто здесь бываешь? — Когда как. — Догадываюсь, что не очень. Ты хватаешь дежурство за дежурством, лезешь в самое пекло… — Это мой путь. Я кивнул. Что я, в самом то деле… Сказал: — Да, ты права. Устал, наверное. Вот и несу всякую чушь. Тигренок подозрительно посмотрела на меня, явно удивленная столь быстрой капитуляцией. — Мне надо посидеть с бокалом, — добавил я. — Хорошенько напиться в одиночестве, уснуть под столом, проснуться с головной болью. Тогда сразу полегчает. — Валяй, — с ноткой настороженности сказала волшебница. — Для чего ж еще мы сюда приехали… Бар открыт, выбирай, что по вкусу. Или пошли к остальным. Или мне с тобой за компанию посидеть? — Нет, лучше в одиночестве, — похлопав по пузатой бутылке сказал я. — Совершенно гнусно, без закуски и компании. Когда пойдете купаться, загляни. Вдруг я еще сумею передвигаться? — Договорились. Она улыбнулась, и вышла из комнаты. Я остался в одиночестве, если, конечно, не считать компанией бутылку армянского коньяка, во что иногда хочется верить. Очень славная девушка. Они все славные и хорошие, мои друзья товарищи по Дозору. Я слышу сейчас их голоса сквозь музыку «квинов», и мне приятно. С кем то я в более хороших отношениях, с кем то — в менее. Но здесь у меня нет и не будет врагов. Мы шли и будем идти вместе, теряя друг друга лишь по одной причине… Ну почему же тогда я недоволен происходящим? Только я один — и Ольга, и Тигренок одобряют действия шефа, и остальные, спроси их прямо, присоединятся. И впрямь утратил объективность? Наверное. Я хлебнул коньяка и глянул сквозь сумрак, отслеживая тусклые огоньки чужой, неразумной жизни. В гостиной нашлись три комара, две мухи и в самом углу, под потолком, паучок. |