|
— Ты разве любишь булочки? — удивленно спросила Светлана. — Люблю. С маслом и вареньем, — мрачно отозвался я. — По моему, кто то обещал беречь это тело. — А что плохого я ему делаю? Можешь поверить, организм в полном восторге. — Ну ну, — неопределенно отозвалась Светлана. — Потом поинтересуйся у Ольги, как она бережет фигуру. Я заколебался, но все таки разрезал очередную булочку на половинки и щедро намазал вареньем. — А кому пришла в голову эта гениальная идея, спрятать тебя в женском теле? — Кажется, шефу. — Не сомневалась. — Ольга его поддержала. — Ну еще бы… Борис Игнатьевич для нее царь и бог. В этом я слегка сомневался, однако промолчал. Светлана встала, пошла к шифоньеру. Открыла, задумчиво посмотрела на вешалку. — Халатик наденешь? — Чего? — я поперхнулся булочкой. — Так и будешь ходить по дому? Эти джинсы на тебе лопаются. Неудобно же. — А какой нибудь спортивный костюм найдется? — жалобно спросил я. Светлана насмешливо глянула на меня, потом смилостивилась: — Найдется. Честно говоря, подобный костюм я предпочел бы увидеть на ком нибудь другом. На Светлане, например. Коротенькие белые шорты и блузка. То ли в теннис играть, то ли трусцой бегать. — Переодевайся. — Света… Я не думаю, что мы проведем весь вечер в квартире. — Ничего. Все равно пригодится, значит надо проверить, подходит ли размер. Одевайся, я пока схожу, чай подогрею. Светлана вышла, а я торопливо стянул джинсы. Начал расстегивать блузку, путаясь в незнакомых, слишком тугих пуговицах, потом с ненавистью посмотрел на себя в зеркало. Симпатичная девушка, что ни говори. Прям хоть фотографируй, для журнала мягкой эротики. Торопливо переодевшись, я уселся на диван. По телевизору шла мыльная опера — поразительно, что Светлана включила этот канал. Впрочем, по остальным, скорее всего, то же самое… — Прекрасно выглядишь. — Света, ну не надо? — попросил я. — И без того тошно. — Ладно, прости, — легко согласилась она, усаживаясь рядом. — Так что нам необходимо делать? — Нам? — с легким нажимом повторил я. — Да, Антон. Ты же не зря пришел ко мне. — Тебе я должен был рассказать, в какие неприятности влип. — Допустим. Но раз шеф… — слово «шеф» Светлана ухитрилась произнести чрезвычайно вкусно, и с уважением, и с иронией одновременно, — позволил тебе раскрыться передо мной… Значит, я должна тебе помочь. Хотя бы по велению судьбы… — не удержалась она. Я сдался. — Мне нельзя оставаться одному. Ни на минуту. Весь план строится на том, что Темные сознательно жертвуют своими пешками, либо уничтожают их, либо позволяют умереть. — Как в тот раз? |