|
- Понимаю, - сказал я. Арина кивнула: - Вот так. Светлый... радуйся, что твоя жена - чародейка. Ты со мной по-хорошему поступил... врать не стану. Могу я подарок сделать? - Нет, - я покачал головой. - Я на службе. И подарок от ведьмы... - Понимаю. Не тебя одарить хочу, твою жену! Я растерялся. Арина бодро проковыляла к оббитому железом сундуку (раньше на его месте стоял заурядный комод), открыла, запустила внутрь руку. Через секунду вернулась ко мне с маленьким костяным гребнем. - Бери, дозорный. Без умысла, без корысти, не для беды и горести. Стать мне тенью, если вру, разлететься на ветру... - Что это? - спросил я. - Диковина, - Арина поморщилась. - Как это сейчас зовут... артефакт! - И все-таки? - Силенок не хватает увидеть? - понимающе спросила Арина. - Твоя жена поймет. А тебе зачем объяснения, Светлый? Я же и совру - недорого возьму. Совру, а ты поверишь. Ты ведь слабее меня, сам знаешь. Я молчал, кусал губы. Что ж... все-таки я пару раз ей нагрубил. И получил достойный ответ. - Бери, не бойся, - повторила Арина. - Баба-Яга - она хоть и злая, а добрым молодцам помогает. Да что я, собственно говоря? - Лучше бы волкулаков сдала, - беря гребень, сказал я. - Я принимаю твой подарок лишь как посредник, и этот дар не накладывает ни на кого никаких обещаний. - Стреляный воробей, - хмыкнула Арина. - А волки... извини. Сами поймаете, знаю. Но сдавать не стану. Кстати... книжку можешь взять. На время. Для проверки. Есть ведь у тебя такое право? И только теперь я сообразил, что до сих пор держу в левой руке злосчастный "Фуаран - вымысел или правда?" - Для экспертизы, на время, в рамках своих прав дозорного, - мрачно сказал я. Все-таки бабка крутила мной, как хотела! И будь ее желание - я только дома заметил бы ненароком прихваченную книжку. А она имела бы полное право обратиться в Дозоры с жалобой - на кражу ценной "диковины". Когда я вышел из дома, то увидел, что уже наступила непроглядная ночь. И мне предстоит шарахаться по лесу не меньше чем два-три часа. Но едва я сошел с крыльца, как впереди загорелся призрачный голубой огонек. Я вздохнул, покосился на домик, где ярким электрическим светом горели окна. Арина меня провожать не вышла. Огонек призывно танцевал в воздухе. Я пошел за ним. И через пять минут услышал ленивое побрехивание собак. А еще через десять - вышел к околице. Самым обидным было то, что все это время я не чувствовал ни малейших следов магии. Глава 4 Машина в сарае уже обрела прежний вид. Однако садиться за руль и проверять, работает ли многострадальный дизель, побывавший в руках русских механизаторов, я не рискнул. Тихонько прошел в дом, прислушался - теща в своей комнатенке уже спада, а в нашей слабо горел ночник. |