|
- Не стану. - Я повертел диск в руках. - Спасибо. - У тебя проблемы? - спросил Лас. - Извини, если не в свои дела лезу, но вид какой-то больно унылый... - Да нет, ничего, - встряхнулся я. - По дочке соскучился. Поеду сейчас... жена с ней на даче, а у меня тут работа... - Святое дело, - одобрил Лас. - Нельзя ребенка обделять вниманием. Хотя если мать с ней - это главное. Я посмотрел на Ласа. - Мать все-таки главное для ребенка, - с видом Выготского, Пиаже или иного мэтра детской психологии изрек Лас. - Биологически так обусловлено. Мы, самцы, все-таки в первую очередь заботимся о самке. А самка - о детеныше. *** В квартиру Тимура Борисовича меня впустили без споров. Охранники выглядели вполне нормально и вряд ли имели хоть малейшее представление о недавних событиях. Гесер со своим вновь обретенным сыном пили чай в кабинете. Большом, хотелось даже сказать "обстоятельном" кабинете, с массивным письменным столом, с кучей всяких забавных безделушек на полках старинных шкафов. Удивительно, как сходятся их вкусы. Кабинет Тимура Борисовича удивительно походил на рабочее место его отца. - Проходи, молодой человек, - улыбнулся мне Тимур Борисович. - Видишь, все устроилось. Он покосился на Гесера, добавил: - Молодой еще, горячий... - Это точно, - кивнул Гесер. - Что случилось, Антон? - Надо поговорить, - сказал я. - Наедине. Гесер вздохнул, посмотрел на сына. Тот встал: - Схожу-ка я к своим оболтусам. Нечего им штаны тут просиживать, найдутся дела. Тимур Борисович вышел, мы остались наедине с Гесером. - Ну, что случилось, Городецкий? - устало спросил Гесер. - Мы можем говорить свободно? - Да. - Вы не хотели, чтобы ваш сын стал Темным Иным, - сказал я. - Верно? - А ты бы хотел видеть свою Надюшку Темной Волшебницей? - вопросом ответил Гесер. - Но Тимур неизбежно стал бы Темным, - продолжал я. - Вам нужно было получить право на его реморализацию. Для этого Темные, а еще лучше - Инквизиция, должны были запаниковать и совершить какие-то не правомерные действия в отношении вашего сына... - Что и произошло, - сказал Гесер. - Так, Городецкий. Ты хочешь меня в чем-то обвинить? - Нет, я хочу понять. - Ты же видел, я клялся Светом. Я не встречался ранее с Тимуром. Я ничего ему не обещал, не посылал писем. И никого не привлекал для этих целей. Нет, Гесер не оправдывался. И не пытался заморочить меня. Он будто условия задачи излагал - с удовольствием ожидая, какой же ответ даст ученик. - Витезславу достаточно было задать еще один вопрос, - сказал я. - Но, видимо, этот вопрос был слишком человеческим для него... |