|
— Помню, однажды оказался я на Востоке, — вдруг сказал Семен. — Вертолет наш… в общем, пошли пешком. Технические средства связи погибли, магические применить — все равно, что по Гарлему расхаживать с плакатом «Бей черномазых!» Двинулись пешком, по пустыне Хадрамаут. И оставалось идти до местного резидента всего ничего, километров сто, ну сто двадцать. А сил уже никаких нет. Воды нет. И тут Алешка, хороший паренек, сейчас он в Приморье работает, говорит: «Ну не могу я, Семен Павлович, у меня ведь дома жена и двое детей, я вернуться хочу…» Ложится на песок, и расконсервирует заначку. У него там ливень оказался. Проливной, минут на двадцать, набрал ведь со всей дури. Мы и напились, и фляги наполнили, и вообще сил прибавилось. Хотел я ему морду начистить, за то, что раньше не сказал, но пожалел. Он такой долгой речи в машине на минуту наступила тишина. Семен редко озвучивал факты своей бурной биографии столь красочно. Первым опомнился Илья. — А чего же ты свой таежный дождь не использовал? — Сравнил, — фыркнул Семен. — Коллекционный дождь образца тринадцатого года, и серийный весенний ливень, причем набранный в Москве… он бензином вонял, веришь? — Верю. — То то и оно. Всему свое время и место. Вечерок, что я сейчас вспомнил, приятный. Но не выдающийся. Под стать твоему драндулету. Светлана тихо засмеялась. Легкое напряжение, повисшее было в машине, разрядилось. …Всю неделю Ночной Дозор лихорадило. Вроде бы и происшествий особых по Москве не случалось, обычная рутинная работа. Над городом повисла жара, неслыханная для июня месяца, и сводки происшествий упали до минимума. Ни Светлым, ни Темным это не пришлось по вкусу. Около суток наши аналитики отрабатывали версию, что неожиданно жаркая погода вызвана готовящейся акцией Темных. Наверняка, Дневной Дозор в это время исследовал, не поработали ли с климатом светлые маги. Когда обе стороны убедились в естественных причинах погодных неурядиц, заниматься стало совершенно нечем. Темные притихли, будто прибитые дождем мухи. По городу, вопреки всем прогнозам врачей, упало число несчастных случаев и естественных смертей. Светлым тоже было не до работы — маги ссорились по пустякам, простейшие документы из архива приходилось ждать по полдня, аналитики на предложение рассчитать прогноз погоды зло изрекали: «Темна вода в облацях». Борис Игнатьевич бродил по офису совершенно ошалевший — даже его, со всем богатым восточным прошлым и происхождением, московская версия жары подкосила. Вчера утром, в четверг, он созвал личный состав, приказом по Дозору назначил себе в помощь двух добровольцев, а остальным велел выметаться из столицы. Куда угодно — на Мальдивские острова, в Грецию, к дьяволу в преисподнюю, там все равно комфортнее, за город на дачу. Раньше, чем в понедельник к обеду, в офисе было велено не появляться. |