|
Он не слышал — ему это было не дано. Света, ты так хотела узнать, где наши барьеры, где граница, на которой мы должны остановиться, сражаясь с Тьмой… Почему тебя нет сейчас здесь — ты бы увидела и поняла. Только нет никого вокруг, ни Темных, вдоволь насладившихся бы дуэлью, ни Светлых, что могли бы помочь, навалиться, скрутить Максима, прервать наш смертельный сумеречный танец. Только неуклюже поднимающийся пацан, будущий темный маг, и неумолимый палач с окаменевшим лицом — непрошеный паладин Света. Причинивший зла не меньше, чем дюжина оборотней или вампиров. Я сгреб холодный туман, струящийся сквозь пальцы. Позволил ему всосаться в пальцы. И влил чуть больше Силы в правую руку. Белый огненный клинок вырос из ладони. Сумрак шипел, сгорая в собственном детище. Я поднял белый меч, простое и безотказное оружие. Максим замер. — Добро, зло, — какая то новая, кривая ухмылка появилась на моем лице. — Иди ко мне. Иди, и я убью тебя. Ты можешь быть трижды светлым, но суть то не в этом. На другого бы это подействовало. Наверняка. Я представляю, что это такое, впервые увидеть возникающий из ничего огненный клинок. А Максим пошел ко мне. Он так и прошел разделявшие нас пять шагов. Спокойно, не хмурясь, не глядя на белый меч. А я стоял, все повторяя про себя то, что так легко и уверенно выпалил вслух. Потом деревянный кинжал вошел мне под ребра. Далеко далеко, в своем логове, глава Дневного Дозора Завулон зашелся в смехе. Я рухнул на колени, потом — навзничь. Прижал ладонь к груди. Было больно, пока только больно. Сумрак возмущенно взвизгнул, почувствовав живую кровь, и стал расступаться. Как обидно то… Или это и есть мой единственный выход? Умереть? Светлане некого будет спасать. Она пройдет свой путь, долгий и великий… хотя и ей однажды предстоит войти в сумрак навсегда. Гесер, может быть, ты это знал? На это и надеялся? Мир обрел краски. Темные, ночные краски — сумрак недовольно выплюнул меня, отверг. Я полусидел полулежал, зажимая кровоточащую рану. — Почему ты еще жив? — спросил Максим. У него снова была обида в голосе, он разве что губы не надул. Мне захотелось улыбнуться, но боль мешала. Он поглядел на кинжал, и неуверенно занес его снова. В следующий миг Егор оказался рядом. Встал, заслоняя меня от Максима. Вот тут боль не помешала мне засмеяться. Будущий темный маг спасал одного Светлого от другого! — Я жив, потому что твое оружие лишь против Тьмы, — сказал я. В груди нехорошо булькало. Кинжал не достал до сердца, но разорвал легкое. — Не знаю, кто тебе его дал. Но это оружие Тьмы. Против меня оно — не более чем щепка… хоть и это больно. |