|
Кроме того, я узнал несколько имен, под которыми шеф фигурировал в истории Дозора. Откуда он родом. Об этом иногда размышляли, заключали пари, приводили «бесспорные» доказательства. Но, почему то, никто не предполагал, что Борис Игнатьевич — родом с Тибета. А уж допустить, кому он был наставником, я не смог бы и в самых смелых фантазиях! В Европе шеф работал с пятнадцатого века. По косвенным признаком я понял, что причиной столь резкой смены местожительства была женщина. И даже догадался, какая. …Закрыв окошко с общими сведениями я посмотрел на Толика. Тот проглядывал какой то видеофрагмент, конечно же, биография моя оказались не столь увлекательной, как жизнеописание шефа. Я вгляделся в маленькую движущуюся картинку — и покраснел. — На первый случай у тебя бесспорное алиби, — не оборачиваясь, сказал Толик. — Слушай… — беспомощно начал я. — Да ладно. Мало ли. Я сейчас на ускоренном прокручу, чтобы всю ночь проверить… Я представил, как фильм будет выглядеть в ускоренном виде, и отвернулся. Нет, я предполагал, что руководство контролирует своих сотрудников, особенно молодых. Но не настолько же цинично! — Бесспорного алиби не будет, — сказал я. — Сейчас я оденусь и выйду. — Вижу, — подтвердил Толик. — И меня не будет почти полтора часа. Я искал шампанское… и пока нашел, немножко протрезвел на воздухе. Размышлял, стоит ли возвращаться. — Не бери в голову, — сказал Толик. — Лучше просмотри интимную жизнь шефа. Через полчаса работы я понял, что Толик был прав. Может быть у меня и есть причины обижаться на беспардонность наблюдателей. Но тогда ничуть не меньшие — у Бориса Игнатьевича. — У шефа алиби, — сказал я. — Бесспорное. На два случая — четыре свидетеля. Еще на один — чуть ли ни весь Дозор. — Это та охота на свихнувшегося Темного? — Да. — У тебя даже на этот случай алиби нет. Тебя вызвали только под утро, и хронометраж очень приблизительный. Есть фотография, как ты входишь в офис, вот и все. — Значит… — Теоретически, ты мог убивать Темных. Вполне. Причем… уж извини, Антон, но каждый случай убийства приходится на твое повышенное эмоциональное возбуждение. Словно бы ты не совсем себя контролировал… — Я этого не делал. — Верю. Что мне делать с файлом? — Стирай. Толик некоторое время размышлял. — У меня здесь ничего ценного. Я запущу низкоуровневое форматирование. Давно пора было диск почистить. — Спасибо, — я закрыл досье на шефа. — Все, с остальными справлюсь сам. — Понял, — Толик преодолел справедливое негодование компьютера, и тот принялся переваривать сам себя. — Сходи к девочкам, — предложил я. — Сделай суровое лицо. Они ведь там пасьянсы раскладывают, уверен. |