|
Он исчез - нырнул в сумрак, наверное. Но перед этим на миг остановил взгляд на мне. Его глаза ничего не выражали. Ни насмешки, ни сожаления, ни приязни. Но все-таки он посмотрел на меня, и сердце екнуло. Последний год Завулон вообще словно бы не замечал неудачливую ведьму Алису Донникову. - И покушали, и помылись, - хмуро сказала Лемешева. - Пошли, девчонки. То, что я села в сторонке, получилось случайно. Ноги сами понесли меня в кресло у камина - широкое кожаное кресло, где я так привыкла сворачиваться клубочком и полусидеть-полулежать, глядя на работающего Завулона, на бездымное пламя в очаге, на фотографии, которыми увешаны стены... И когда я сообразила, что невольно отдалилась от всех, занявших подобающие места на диванах у стены - было уже поздно что-либо менять. Только глупо бы выглядела. Тогда я скинула босоножки, подобрала под себя ноги и уселась поудобнее. Лемешева удивленно глянула на меня, прежде чем приступить к отчету, остальные даже взгляда себе не позволили - ели глазами шефа. Лизоблюды! Завулон, откинувшийся в кресле за своим необъятным столом, тоже никак на меня не отреагировал. Внешне, по крайней мере. Ну и не надо... Я слушала ровный голос Лемешевой - докладывала она хорошо, коротко и четко, ничего лишнего не сказано, и ничего важного не упущено. И смотрела на фотографию, что висела над рабочим столом. Старая-престарая, ей сто сорок лет, она сделана еще коллоидальным способом - когда-то шеф мне подробно объяснял различия между "сухим" и "мокрым" методами. На фотографии - Завулон в старомодной одежде оксфордского студента, на фоне башни колледжа Крайст-Черч. Это подлинник работы Льюиса Кэрролла, и шеф как-то заметил, что очень трудно было уговорить "этого чопорного поэтического сухаря" потратить время не на маленькую девочку, а на собственного студента. Но фотография очень удачная, наверное, Кэрролл и впрямь был мастером. Завулон на ней серьезен, но в глазах живет тихая ирония, и еще он кажется гораздо моложе.., хотя что для него полтораста лет... - Донникова? Я посмотрела на Лемешеву и кивнула: - Совершенно согласна. Если целью нашей миссии было непременное освобождение задержанной - то образование круга силы и угроза жертвоприношения являлись наилучшим решением. Помолчав, я скептически добавила: - Конечно, если эта дура стоила таких усилий. - Алиса! - в голосе Лемешевой зазвенел металл. - Как ты смеешь обсуждать приказы руководства? Шеф, приношу извинения за Алису, она переволновалась и несколько.., несколько не в себе. - Разумеется, - сказал Завулон. - Алиса, фактически, обеспечила успех операции. |