|
- А вещи? Нахал. Я лениво, с оттяжкой съездил ему по морде. И добавил: - Забирайте! Прошла секунда, и они исчезли с поляны. Лишь костер горел. Я негромко позвал: - Принц! Майк! Они вышли из зарослей, подошли к костру. Я кивнул Принцу и сказал: - Тот, наглый, который получил по роже. Понял? Принц мотнул головой и мягкими неслышными прыжками умчался в лес. Майк не обратил на это внимания. Торопливо заговорил: - Драго, но это... невозможно! Их же было шестеро... Здоровые, сильные, с винтовками. Почему они вам подчинились? Я пожал плечами: - Я дракон. Они боятся. - Ну, я понимаю, дракон... То есть, очень сильный, смелый. Безжалостный. Но их же шестеро! Сквозь влажную желтизну деревьев донесся затухающий крик. - Было шестеро. Теперь пятеро. Майк нахмурился. - Но... - Принц. Ему тоже надо питаться. Он еще не понимал: - Он ест людей? Вы ему позволяете? Этот зверь - людоед? - Принц не зверь, - спокойно ответил я. - Он тоже дракон. Лицо Майка стало снежно-белым. - А вы? Шел дождь. Первый дождь после трехлетней зимы. Рокуэлл машинально отметил, что почти таким же был день, когда Элдхауз объявил о своей цели. Драконы. Эра драконов... Рокуэлл усмехнулся. Роберт, конечно, любитель громких фраз. Но лишь ему они обязаны жизнью. В низких, тяжелых тучах чиркнула молния. Нехотя прокатился гром. Сорок семь драконов сидели вокруг костра - огромного, небывалого костра, пожирающего десяток разбитых домов поселка. Они разнесли все за неполный час. С хрустом ломались стенки из прессованной фанеры, белым конфетти высыпался пластиковый теплоизолятор. Звенели стекла, со скрежетом сползали с петель двери... Они стащили обломки в центр поселка, и Джереми полоснул по ним из огнемета. Элдхауз вышел к костру. Резко, коротко улыбнулся: - Как настроение? А, драконы? Ему никто не ответил. Элдхауз выглядел сегодня странно, как никогда. Он почему-то не одел свой широкий пояс, на котором неизменно висела кобура с крупнокалиберным магнумом. На нем не было ни куртки, ни свитера - тонкая светлая рубашка липла к телу, рисуя сильную мускулистую фигуру. И суетливая поспешность движений, словно Роберт или торопился куда-то, или был до предела взвинчен. - Вы думаете, что мы уходим в другой лагерь? Перережем десяток-другой людей и будем греть зады? Против воли Рокуэлл ощутил глухое раздражение. Элдхауз зря говорил таким тоном. Перед ним были не сопляки-мальчишки, как три года назад. Перед ним сидели драконы - пусть созданные им самим, но драконы. Пламя, которое разжигаешь сам, обжигает так же больно, как и чужой огонь. |